«По соседству с медведями». Пермячка с сыном 16 лет выживают в уральской тайге

Почему они живут 16 лет вдали от людей?

Фото: Василий Вахрин

- Надо лесины вырубить и попробовать ими капот приподнять, - кричит Николай и выскакивает из застрявшей в грязной жиже «буханки».

Коля и его брат Костя – коми-пермяки, живут на самом севере Пермского края, на родине Кудым-Оша. Местные охотники знают, что без топора и пилы по уральской тайге передвигаться нельзя. Тем более, на городской легковушке, на которой мы, журналисты «Комсомолки», прикатили в Кудымкар.

"Буханку" с колесами от вездехода приходилось вытаскивать из грязи при помощи лесин.

Фото: Василий Вахрин

За символическую плату за бензин местные мужики согласились сопроводить нас до богом забытого села Аразай, в котором еще 16 лет назад, отказавшись от всех благ цивилизации, поселилась семья отшельников.

Без помощи Константина (справа) и его старшего брата Николая мы бы не добрались до Аразая, спасибо им.

Фото: Василий Вахрин

Атакующие слепни и когти медведя

От села Верх-Иньва, где живут наши попутчики, до Аразая всего-то 25 км пути. Но… ни дорог, ни указателей туда нет.

Наш потрепанный жизнью «УАЗик» с большущими колесами от вездехода то и дело взбрыкивает, как иноходец, рискуя завалиться набок. По временам замирает, натужно гудя. А не то медленно ощупывает бревнышки чудом сохранившейся гати, словно опытный пульмонолог ребра больного.

На улице 40-градусная жара, но окна «буханки» закручены наглухо. Едва приоткроешь, чтобы глотнуть свежего воздуха, как тучи слепней готовы испить твою городскую кровь до последней капли.

Без такой машинки в тайге делать было бы нечего.

Фото: Василий Вахрин

В какой-то момент возникает ощущение, что вместо дороги остаются одни рытвины.

- А кто-то вообще этой просекой пользуется? – спрашиваем мы охотников.

- Пользуются, - вглядывается в лобовое стекло Николай. – Вон, мишка как и мы по ней шлепал.

Выходим и видим – впереди нас бежит цепочка здоровенных медвежьих следов. В глинистой почве отчетливо отпечатались длиннющие когти.

След хозяина тайги.

Фото: Василий Вахрин

Избушка из сказки, пол - радуга

И вдруг как по волшебству пейзаж за окном меняется. Дорога бежит вверх, рыжая глина под колесами сменяется зеленой травкой. «Буханка»-вездеход радостно выкатывает на полянку. На жердочке перед деревом видим прикрепленную резную табличку-указатель – Аразай. Кто ее тут приделал?

Чья рука приделала эту табличку?

Фото: Василий Вахрин

- О-о-о! Да тут аллея с растениями! – восклицает кто-то из нас.

Действительно, в конце поляны разглядываем высаженные рядами молодые кедры. Между ними – необычные вазоны, сделанные кем-то из спилов вековых деревьев. Внутри колодин, правда, различаем не цветы, а листики какого-то лесного ягодника. Брусники, кажется.

По контрасту с таежным буреломом кедровая аллея выглядит сказочной.

Фото: Василий Вахрин

Аллея ведет к сказочной избушке, сложенной из толстенных желтых бревен. И вот из нее выходит коренастый человек с голым торсом, отмахиваясь от слепней.

Аллея привела нас к добротной избе из толстых бревен.

Фото: Василий Вахрин

- С чем пожаловали? – настороженно спрашивает мужчина.

- С добром, - отвечаем мы и достаем подборку газет. – Узнать, не надо ли вам чего. Люди всякое про вас говорят.

Молодой отшельник разглядывает надпись «Комсомольская правда» и она его почему-то успокаивает. Знакомимся.

Поначалу Алексей встретил нас настороженно.

Фото: Василий Вахрин

- Наверное, в прохладу хотите? – с хитринкой улыбается Алексей. – Пойдемте в избу, там хоть мух нет.

Два раза нас приглашать не надо. В горнице первое, что бросается в глаза, - разноцветные полы.

Вот так выглядит кухня отшельников.

Фото: Василий Вахрин

- Когда в начале 2000-х дом этот вдвоем с мамой строили, я выбрался в магазин, чтобы краски для пола купить, - объясняет Алексей, перехватив наш взгляд. – Пришел и смотрю: какой цвет выбрать? А потом подумал-подумал, зачем выбирать? Взял всех цветов. Теперь у нас пол как радуга, так и жить веселей, правда?

На печи в доме Алексей нарисовал цветы.

Фото: Василий Вахрин

- Он у меня с детства художником мечтал стать, - включается в разговор мама Алексея Светлана Афанасьевна. – А выучился на электромонтера. Раньше мы жили в обычном поселке, среди людей. Я на лесоперерабатывающем предприятии работала. Потом вышла на пенсию, сын вернулся из армии и мы сюда переселились. Мне было 59 лет, а Леше 26. Шестнадцать лет назад это было.

Светлна и ее сын Алексей уже 16 лет живут в таежной глуши.

Фото: Василий Вахрин

«Мы со зверьем друг друга не трогаем!»

Тут все, и мы, гости, и хозяева понимают – дальше должен возникнуть вопрос. Зачем и почему они здесь, в этой таежной глуши? Куда только медведями маршруты проложены.

Стены в доме украшены разноцветной берестой.

Фото: Василий Вахрин

- Я бы не отказался жить ближе к цивилизации, - пытается объяснить Алексей. - В начале века было поветрие, как и сейчас, впрочем, - переселяться ближе к природе из городов и поселков, взять на каждого по гектару. Мы списались с единомышленниками, хотели поселиться все вместе, были среди нас врачи, директора предприятий. Пустующие земли смогли взять в нужном количестве только здесь. Но очень быстро все переселенцы опустили руки и вернулись в свои города. Упертыми оказались только мы с мамой. Знаю, что нас называют по-разному. Сектанты? Но мы другим богам не молимся. Отшельники? Ну, пусть, - только современные.

Резную мебель - кровати, шкафы, письменный стол - Алексей сделал своими руками.

Фото: Василий Вахрин

- Не страшно жить в одиночку в таежной глуши? – спрашиваем. – А звери? Лихие люди?

- Мы на зверей не охотимся, зачем медведю или волку на нас нападать? – отвечают нам. – Мы со зверьем друг дружку не трогаем. Злые люди? Что им с нас. Мы не моем золото, не добываем пушнину, что у нас брать?

Навес для дров на зиму получился тоже капитальным.

Фото: Василий Вахрин

Дальше мать с сыном наперебой развивают теорию. Мол, каждый житель на этой планете, по статистике, имеет право хотя бы на гектар земли. И нужно обустроить его так, чтобы потомки спасибо сказали. Чтобы он обеспечивал всем необходимым.

Для отдохновения души и тела вырыт прудик с плетнем и скамеечкой.

Фото: Василий Вахрин

Секреты резной мебели

Нас ведут на экскурсию, чтобы показать, что удалось сделать «для потомков» за истекшие 16 лет. Честно говоря, нам то и дело приходится удивляться.

- Мы высадили 84 кедра, - отчитываются хозяева. – Им уже по 10 лет. Через 20 лет они дадут первые шишки. А это второй хлеб. Это на века. Видите, к дому ведет кедровая аллея, которую мы называем родовой. А вот это мы липы высадили, лет через 5 они зацветут, тогда можно будет получать ценный липовый мед, и вместо трех ульев пчел мы заведем целую пасеку.

Когда подрастут липы, здесь поселят пчел, дом для них уже готов.

Фото: Василий Вахрин

Дальше нам показывают ряды разнообразных ягодных кустарников и плодовых деревьев, которые удалось вырастить на отвоеванном у тайги пространстве. Пруд с карасиками, где можно порыбачить или охладиться в летний зной. Глубокий колодец, высоченный навес из массивного леса, загончик для куриц, гигантскую теплицу из стволов вековых деревьев.

- Сначала я сделал ее, теплицу, круглой как юрта, так мне захотелось, - комментирует Алексей. - Но работать в ней оказалось неудобно.

Теплицу Алексей сложил из массивных бревен, она сделана на века.

Фото: Василий Вахрин

Его детская мечта стать художником заметна всюду. Даже летки для пчел в самодельных ульях – и те покрыты резьбой. А в доме стоит резная мебель ручной работы - шкаф, кровати, письменный стол.

Между строениями в усадьбе проложены тротуары из деревянных плах.

Фото: Василий Вахрин

Секретами изготовления этой мебели живо интересуются наши сопровождающие Николай и Костя. Они деликатно оставили нас для разговора с отшельниками, удалившись рубить веники для бани. А теперь вернулись и расспрашивают.

- Доски, чтобы не рассохлись и за сто лет, нужно сушить, подвесив под потолком, - растолковывает им Алексей.

дров на зиму должно хватить.

Фото: Василий Вахрин

Козы мешают слушать тишину

Алексей и Светлана Ракины, такое впечатление, стараются объяснить нам, что они самые обычные люди.

- Нам бы еще каких-нибудь соседей, - вздыхает Светлана Афанасьевна.

Все посадки на отвоеванной у тайги земле расположены по плану.

Фото: Василий Вахрин

И все-таки обычные они - да не совсем. Когда мы просим попоить нас чем-нибудь холодненьким, женщина достает трехлитровую банку, где плавают большущие листья крапивы.

- Ледяной колодезной водой их залила, попробуйте! - предлагает она.

Для того, чтобы была вода, пришлось вручную вырыть колодец глубиной 14 метров.

Фото: Василий Вахрин

Разве пьют обычные люди водную крапивную настойку? Но напиток освежает.

Или вот Алексей говорит: «Держали мы коз, но хлопотно и шумные они. Мешают слушать тишину и размышлять».

Напиток "Аразай" - крапива и вода.

Фото: Василий Вахрин

И еще: раз в месяц хозяин усадьбы выходит на пятачок, где все-таки ловится сотовая связь, и договаривается за 3 тысячи рублей с владельцем вездехода свозить его за продуктами.

- Ту же муку, пока кедры не подросли, приходится покупать, - объясняет он. - А так маминой пенсии и того, что вырастим, нам хватает.

Молодым кедрам еще расти и расти.

Фото: Василий Вахрин

Гектар для потомков

- Так, выходит, не сектанты они? - спрашивает сам себя Константин, когда мы едем по лесной просеке обратно.

- А что они говорят-то, зачем сюда приехали? - уточняет его брат Николай.

Алексей изготовил боксерскую грушу, чтобы держать себя в форме.

Фото: Василий Вахрин

Мы пересказываем братьям про то, что слышали. Про гектар земли, который положен каждому жителю планеты. По усадьбу для потомков.

- А что, я тоже сейчас строю усадьбу, - оживляется Костя. - Правда, недалеко от деревни.

- А вот где он в лесу возьмет потомков, этот Леша? - вдруг вслух задумывается кто-то из нас.

Этот вопрос остается открытым.

"Нам бы еще соседей", - вздыхает на прощанье Светлана Афанасьевна.

Фото: Василий Вахрин