Александр Гамов дозвонился до Руслана Хасбулатова
Фото: Иван МАКЕЕВ
- Руслан Имранович, вас - с днем рождения!
- Спасибо, Саша, дорогой, спасибо, мой друг.
- Скажите, две семерки – такая дата - для вас что-то символизирует - по русским, по кавказским, по лично хасбулатовским мотивам?
- Да ничего не символизирует… Ты пытаешься выдумать какую-то конспиралогию вокруг цифр, а на самом деле ничего это нет и в помине…
- Для вас лично сегодня - праздник, как вы будете его отмечать?
- Да какой праздник? Сейчас вот поеду в Европейскую экономическую комиссию с докладом.
- Так. Что за доклад? Чему он посвящен?
- Он посвящен целям устойчивого экономического развития – ЦУЭР – которые провозгласила Организации Объединенных Наций в 2015 году до 2030 года.
Обычный рабочий день. Потом приеду на кафедру… Чай попьем.
- Чеченцы обычно ж не выпивают. А студенты, профессора, друзья Хасбулатова что-то покрепче нальют в этот день?
- Да, у нас, у чеченцев, не принято выпивать. Это давние традиции.
И в университете ( Руслан Имранович ныне – заведующий кафедрой мировой экономики Российского экономического университета имени Г. В. Плеханова – А.Г.) я свои традиции нарушать не буду.
- Я тоже за вас не выпью, только чаю, может быть…
- Да нет, мой друг, выпей вина хорошего. Что ж ты думаешь, у нас его вообще нет, что ли? У нас все есть. Но все - в меру.
- У чеченцев? У профессоров?
- Да, вот именно - у профессоров. Я же все-таки здесь 40 лет заведую кафедрой.
- Ну, у вас были перерывы на политику…
- Ну, четыре года, да, - из 40 лет.
- Но они не потеряны, правда? Хоть и в тюрьме после «чёрного октября» 93-го пришлось посидеть...
- Да нет, я вообще считаю, что у меня в жизни ничего не потеряно. Нет, конечно, если по большому счету, я мог бы больше пользы принести Отечеству, но назвать эти годы потерянными - нет, конечно, ни в коем случае.
- Скажите, вот когда мы с вами отмечали ваше 75-летие, вы сказали такую фразу: «Если русские на Кавказ не вернутся, Кавказ не поднимется». За эти два года что-то изменилось?
- Нет, не изменилось. И я тоже в прежнем убеждении.
- А что, на ваш взгляд, необходимо предпринять, чтобы?..
- Создать такие условия, чтобы вернулись люди, которые там жили, к своим родным очагам. Потому что Кавказ – это родина не только чеченцев, аварцев, но и русских, которые там жили и появились на свет.
Вот, кстати, недавно меня пригласили, вы знаете, ответственные работники, которые работали много десятилетий на Северном Кавказе, в основном, русские. Они страдают. Они говорят – ведь наша же родина там, на Кавказе, когда нас пригласят, когда мы вернемся? Вот о чем они говорят.
Мне было тоскливо все это слышать. Очень даже тоскливо.
- В ближайшие десятилетия, может быть, что-то поменяется, как вы считаете?
- Ну, не знаю. Это ж событийный фактор, все ж зависит, мой друг, от того, как возьмут на себя какие-то конкретные лица такую ответственность и начнут проводить такую политику.
- А вы давно сами были на родине?
- Да вот вернулся буквально три дня назад. Я часто там бываю. У меня сейчас старший брат болен, кстати, журналист известный, и поэт, и писатель… Я его навещаю. Вот опять проехался по улицам… Конечно, Рамзан Кадыров очень много сделал замечательного. Ну, он тоже, как один человек, не может все делать, так ведь?
- Вы с ним виделись, с Кадыровым?
- Да нет. Я был буквально два дня. Я думаю, он даже и не узнал, что я приехал.
- Кадыров все знает. Тем более, про Хасбулатова.
- Да нет, он знать все не может. Он тоже человек. Нормальный человек, кстати.
- Да, конечно. Ну, что, мы рады вас слышать…
- Я тоже, Саша. Но, вообще, надо бы о каких-то серьезных вещах говорить, но ты чего-то избегаешь…
- Почему? Я вас звал к нам приехать про чеченскую войну поговорить, вы сказали - не хочу…
- Ну, чего о войнах, давай о мире поговорим...
- Ждём!